Сюрприз в глиняном горшке

История Багдадской батарейки, как ни странно, оказалась весьма темной. Хотя нашли ее относительно недавно, находка обросла такими слухами и сплетнями, которые заставляют заподозрить, что ее вообще не было. Поскольку подавляющее большинство людей, обсуждающих батарейку, незнакомо с принципом работы межбиблиотечного абонемента и жалуются на отсутствие англоязычного электронного источника, восполним этот пробел. (Кстати, оригинал статьи о находке батарейки имеется в Центральной российской библиотеке, было бы желание.) Но сначала немного об истории местности, где ее нашли.

После внезапной смерти Александра Македонского его соратники делят империю. В частности, сатрап Вавилона Селевк Никатор сосредоточивает власть над Северным Междуречьем и основывает в 305 году до н.э. свою столицу, Селевкию, на правом берегу Тигра, в 35 км ниже по течению от нынешнего Багдада. Спустя четыре года Селевк завоевывает Сирию и переносит столицу на запад, в новую Селевкию, а Селевкия на Тигре становится резиденцией его сына Антиоха. Роскошный город на Тигре, построенный по образу египетской Александрии, где Селевк укрывался у Птолемея, был пуст, и туда переселили жителей Вавилона. В 247 году до н.э. восточные сатрапии отделяются от государства Селевкидов, но македонскому правителю Селевкии Андрагору это выходит боком —с востока приходят скифские племена масагетов во главе с народом парны, которые себя называют пехлеванами, то есть богатырями. Так появляется Парфянское царство аршкидов — по имени первого царя. В 141 году до н. э. Селевкия сдается Митридату Парфянскому, а на месте его лагеря на другом берегу Тигра вырастает город Ктесифон, зимняя резиденция царя. В ней живут парфяне, ав Селевкии — эллины. В 58 году до н.э. Ктесифон становится столицей аршакидов. Далее следует череда римско-парфянских войн, в ходе которых Селевкию не раз захватывают и разрушают — первым это сделал Траян в 117 году н.э. Парфянское царство, впрочем, рушится не от усилий римлян, а от внутреннего разлада: из провинции Парс приходят персы во главе с первым иранским царем царей Ардаширом, внуком жреца-зороастрийца Сасана. В 224 году н.э. он основывает династию Сасанидов, столицу же устраивает в Ктесифоне, куда переводит жителей обветшалой Селевкии. Сасанидский Иран существует по 651 год, когда падает под натиском арабов. Главное для нас в этой истории — в районе Селевкии и Ктесифона на протяжении пяти веков, а то и более, было весьма велико влияние эллинской культуры, поэтому, если выяснится, что Багдадская батарейка и Керченская батарейка из крымской колонии — родственные объекты, в этом не будет ничего удивительного.

Итак, Багдадская батарейка, найдена в 1936 году при раскопках холма ХуютРабе в районе Селевкии-Ктесифона среди других объектов парфянского периода. Вот что о ней пишет Вильгельм Кёниг, директор проводившего раскопки Багдадского музея («Forschungen und Fortschritte», 1938, 14, 1, 8—9):

«Устройство состоит из глиняного сосуда, цилиндра из листовой меди и железного прутка. Сосуд — удлиненный овал из беловато-желтой глины с уплощенным основанием (высота 14 см, максимальный диаметр 8 см). На горлышке видны кольцевые следы разрушенного асфальта, а его диаметр 33 мм. В этой бутылке был цилиндр из листовой меди (высота 98 мм, диаметр 26 мм). Его нижний конец закрыт медным листом, края цилиндра спаяны. Химический анализ дает медь со следами цинка, свинца и железа. Внутри цилиндра находился полностью окисленный железный стержень длиной 75 мм. Он был вставлен в хорошо сохранившуюся асфальтовую пробку и на 10 мм выступал над ней. На выступающем конце железного стержня присутствовало своего рода слоистое покрытие. Свободный конец стержня, скорее всего, не касался дна цилиндра, на котором лежал асфальтовый слой около 3 мм толщиной.

Во время раскопок в Телль-Омар (Селевкии) были найдены четыре аналогичных глиняных кувшина, три из которых также содержали медные цилиндры. В отличие от ранее описанного объекта, в них не было железных стержней. Кроме того, медные цилиндры были закрыты на обоих концах и содержали хлопья растительного волокна, предположительно истлевшие рукописи (папирус?). В четвертом кувшине обнаружены лишь осколки разбитого стекла бутылки. Интересно, что рядом с первыми тремя кувшинами были найдены бронзовый стержень и до трех железных прутков (проводов?).

Об использовании устройства с ХуютРабе может только догадываться. Его составные части и их расположение наводят на мысль о своего рода "гальваническом элементе". Я хотел бы отметить в этом контексте, что сегодня в Багдаде при ремонте антикварных украшений применяют примитивную гальваническую технологию золочения серебра в медно-цинковом элементе, когда идет восстановление с катодной поляризацией (при этом предмет должен находиться в кислой или щелочной среде в контакте с цинком либо железом).

Следовательно, можно предположить, что медный цилиндр содержал жидкость, которая была либо основной, либо кислой.

Недавно я узнал, что директор Национального музея в Берлине Э.Кюнель, который в то время возглавлял раскопки в Ктесифоне, наряду с сасанидскими находками обнаружил там большое количество подобных сосудов с медью и железом неизвестного назначения. Даже если эти полученные из сасанидских времен сосуды представляют собой составные части "гальванического элемента", разобраться в их использовании помогут дальнейшие исследования».

К сожалению, относительно находок Эриха Кюнеля Кёниг был излишне оптимистичен. Фотографии, опубликованные Кюнелем в работе «Результаты второй экспедиции в Ктесифон» («Forschungen und Fortschritte», 1933, 8, 35—36, 44—42), показывают, что найденные им сосуды отличаются от того, о котором пишет Кёниг, и скорее похожи на упомянутые селевкидские медные цилиндры, содержащие остатки целлюлозы. Находки Кюнеля также представляют собой запечатанные с двух концов медные или свинцовые цилиндры, в которых имеется какое-то волокнистое вещество. А сами цилиндры сложены в шесть запечатанных сосудов. Лишь в пробке одного из них есть несколько отверстий, в которые можно было бы вставить железные прутки, да еще в одном сосуде лежали не цилиндры, а железные гвозди.

Какова сегодня судьба Багдадской батарейки, неясно, ведь в ходе американо-иракской войны 2003 года Багдадский музей был разграблен. В 2012 году американская исследовательница Элизабет Стоун из университета Стони Брук вернулась с первых послевоенных раскопок в Ираке, которые она проводила в районе Ура, и пообщалась со слушателями «National People Rаdio». Первый же вопрос после краткого разговора с ведущим был про Багдадскую батарейку. Вот что она ответила: «Я пытаюсь вспомнить Багдадскую батарейку. Насколько я знаю, большинство людей не думают, что это батарейка, Она была похожа на другие глиняные сосуды, которые, возможно, использовались для ритуальных целей, поскольку у нее было несколько горлышек. Я думаю, что это все-таки не батарейка, то есть те люди, которые утверждают обратное, они не принадлежат к числу ученых. В общем, я не знаю ни одного археолога, который считал бы это батарейкой».

Как видно, только что вернувшийся с раскопок специалист по Ираку совсем не понимает, о каком предмете идет речь и не интересуется его судьбой. А ведь самый интересный вопрос иной — сохранился ли этот предмет в музее. Если нет, выходит, что Керченская батарейка — единственный предмет такого рода, который есть у нас, и напомним, он отнюдь не находится под охраной в музее.