Фантастика

С утра в лавке было суетно от покупателей, и Прохор Гаврилович отправил работника Филимона сообщить своей супружнице, чтоб не ждала к обеду: пускай-де трапезничает без него…

— Прошу сюда, фройляйн Бернштайн, вот ваше место, располагайтесь. — Миниатюрная рыженькая проводница с узким лисьим личиком проводила Габи до ее кресла и поспешила обратно к входу в вагон, где некий грузный господин пытался повесить свой плащ на вешалку, одновременно отхлебывая из большого бумажного стакана. В какой-то момент стакан опасно накренился, но проворные лисьи лапки ловко подхватили плащ, а грузный господин ухватился за свой кофе обеими руками…

Домашний баловень, обычный рыжий кот, пригрелся на Люсиных коленях. На такого глянешь и сразу поймешь, что это не какой-то там Мурзик, не Пушок, а именно Барсик. Барсик делал вид, что вместе со всеми слушает песни с телевизионного экрана, а на самом деле тонким прищуром тайком зарился на серебристый дождик, переливающийся в огоньках елочной гирлянды…

Четверг. День инъекций. К воротам подъезжает белая «хонда» со знаком Службы государственного здоровья на крыле. Грегори Гаррони может себе позволить не отвлекать по мелочам обслуживающий персонал особняка. Сервис прямо на дому. Сколько и кому он сунул в мэрии — не мое дело…

Под утро Максу приснился щенок. Забавный и милый, он смешно перебирал короткими лапами и смотрел на Макса восторженно, как и должны смотреть забавные и милые щенки. Только вот вместо умилительного тявканья, щенок издавал странное, неприятное жужжание…

Дождь всю ночь стучал по карнизу, шлепал по лужам на полу в кухне. От карниза когда-то остался лишь оплавленный кусок железа. От кухни — терраса с видом на пустынную улицу. Улицу расчистили давно, как только выбрались наверх из укрытий, подвалов и колодцев…

Пассажирский терминал калининградского космопорта выглядел скромно и по-домашнему. Так, во всяком случае, подумал Антон, спускаясь по трапу шаттла.Самые расторопные пассажиры уже заходили с летного поля в здание. Он вслед за ними подошел к раздвижным стеклянным дверям…

Аля заходит в вагон на «Академической». Как всегда. Пассажиры шарахаются в стороны. Тоже как всегда. Пассажиров немного: я отказался вести утренние пары, поэтому не езжу в метро в час пик. Это из-за Али, из-за ее спонтанных, непредсказуемых появлений. Аля двигается по проходу. Медленно, скособочившись и подволакивая левую ногу. Скамьи по обе стороны прохода основательно пустеют…

Университетский комплекс поражал воображение Лины. Она жила в тихом пригородном районе и не привыкла к шумной сутолоке, нависающим громадам зданий и многоярусной транспортной системе. Без фамилиара она бы давно и безнадежно заблудилась...

Спор возник из ничего на приеме у французского консула, когда жены, приглашенные галантными кавалерами, закружились в танце, а мужья расположились в диванной с сигарами и коньяком.
— Мир слишком быстро меняется, чтобы ставить на технику, — сказал мистер Бруно, американец итальянского происхождения...

Каких только облаков не бывает! И кучевые, и перистые, похожие на легкую дымку, размазанную по небу зубной щеткой, и грозовые. А еще перламутровые — страшные.
Но это на Земле, там они меняются все время. А здесь висят постоянной ровной пеленой, заслоняя местное светило. Плотные, будто покрывало, серые, мутные...

Почтальон обычно звонил, а тут застучали дробно башмаки по деревянным ступенькам, потоптались на крыльце, что-то тяжело бухнуло.
«Кого там черт несет?» — подумал Крис с досадой...

Президент подошел к панорамному окну. Над городом стелился дым: горели кварталы, пострадавшие от последнего ракетного удара оппозиции. Спасатели работали в авральном режиме, но все равно потерь избежать не удалось. Президент обернулся к помощнику:
— Нашли террористов?
— Нет, господин президент! У них оказалась современная система экранирования. Точки пуска ракет мы вычислили, но, когда прибыли наши подразделения, там уже никого не было...

В Ночь костров поди отличи духов от людей. Смотришь, кружится румяная девица в алом сарафане и кокошнике, украшенном спелыми ягодами, а приглядишься — вовсе не девица, а дух лесной. Лина-то каждого в деревне знала, ее не проведешь. Это парни глупые пусть заглядываются, все равно к утру лес своих обратно заберет...

Все было нормально. Не рай на Земле, но жить можно. Было. В марте прибыла первая группа переселенцев, целых восемьсот человек. Новостные каналы трубили об этом на всю планету и, не разобравшись, обозвали их инопланетянами...

— А он вообще кто? — Михеев прикурил на ходу, махнул рукой: спичка улетела в сторону скрюченным черным трупиком. Редкий снег, выдавленный Господом из серого неба, устроил ей негромкие похороны за пару минут.
— Кто, Развальский? Ну этот… Скульптор он. Большая и малая формы. В прошлом году бюст губернатора слепил, тому понравилось. Теперь в почете, для обыска ордер получить с ходу сложно, нужны обоснованные подозрения, которых нет. Да и что искать? А вот глянуть бы надо...