Фантастика

В левозакрученном луче одной далекой спиральной галактики в системе Баррабумс доживала свой век одна ветхая планета. Из всех захолустий Вселенной эта планета была самым бесперспективным местом. Звезда Баррабумс светила на пределе своих гелиево-водородных ресурсов и вот-вот готовилась к коллапсу — последнему акту своей космической эволюции. Некогда проживавшие на планете сепульки воспользовались субсидией Межгалактического фонда помощи переселенцам и давным-давно перебрались кто куда. Остался на планете лишь один прижимистый сепулька, который решил дождаться сезона всегалактических распродаж и сэкономить на переезде...

— Фрау Ханенфус, вы опять за свое! Я подам на вас в суд!
— Что вам не нравится, фрау Минце?
— Во-первых, вы влезли на чужую территорию. Деревня Кляйнзумпф — мой участок. С какой стати вы раздаете здесь свои артефакты? Во-вторых, я не удивлюсь, если этот ваш горшок вообще не сертифицирован. Впрочем, это уж пускай комиссия выясняет. В-третьих, меня поражает ваша экологическая безответственность. Потоком горячей каши уничтожено восемнадцать кустов гадючника мелкотравчатого! Пострадало три гнезда шмендровых жужелиц, там практически полностью погибли личинки! Это я говорю только об охраняемых видах, а ущерб для биоценоза в целом еще только предстоит оценить...

Иногда Татьяне казалось, что она так и не доберется до Ерика. Историческая родина, чтоб ее… Почему дед уехал так далеко от своих корней? Когда она совсем уставала, перед глазами всплывало надгробие с ее именем и двумя датами. Мрачная картина напоминала, что игра стоит свеч. Если она докажет сыну, что возможна другая судьба, тогда Мишка будет жить...

Ключи привычно звякнули о полку, скрипнул пристроенный под ней портфель. Квартира встретила Виктора темнотой, затхлой сыростью и сводящей с ума неравномерной капелью из крана в ванной комнате. Виктор стянул тяжелые ботинки, вставил уставшие ноги в пушистые домашние тапочки, швырнул пальто на крюк вешалки, похожий на лапу замурованного в стене зомби, и прошел в одну из двух опостылевших комнат. Не глядя нашарил на журнальном столике пульт телевизора, нажал на кнопку — квартира осветилась синеватым светом экрана, забормотали говорящие головы...

— Неужели мы ничем не прославились? — спросила Бригитта.
— Ну, не то чтобы ничем, — уклончиво ответил ее муж, король Минел Первый. — Просто страна у нас маленькая, трудно сравниться с гигантами.
Бригитта лишь недавно стала королевой. Минел привез ее из соседней страны. Хоть и не принцесса, а роду знатного, королю не стыдно жениться.
Министр, присутствовавший здесь же, из деликатности хранил молчание...

Инспектор Крыш переступил с ноги на ногу, поискал под черным крылом длинным клювом, вытянул шею вперед и обратился к приземистому, с засаленными перьями, дежурному:
— Ну-с, продолжим. Кто у нас следующий? Как бишь вас…

Поезд должен был вот-вот отправиться. Локомотив выбрасывал клубы пара и ждал отмашки минутной стрелки часов над платформой. Однако Амитта, вместо того чтобы поспешить в вагон, задержалась у черного камня, проткнувшего асфальт. Стянула сандалию, коснулась ступней его гладкой поверхности — мир тут же преобразился, каждый предмет подал ей знак, все мгновенно наполнились смыслом...

Бортовой компьютер обновил ситуацию на дорогах. Город еще плотнее опутался красными нитками заторов, расчетное время пути удвоилось. Перспектива не успеть на важную деловую встречу становилась все реальнее. Рекламная строка рекомендовала слушать радиостанцию «Маяк Волчьего утеса». Бернард безотчетно последовал совету...

Вечером зашла старушка сказочница. Словно заглянуло солнце в спальню. Как будто снова поплыли белые облака в прозрачно-голубом небе, пышно убрались деревья в саду и закипело в большом котле сливовое варенье… Девочка зажмурилась от удовольствия...

В одиннадцать вечера прилетели три молодых черта, превратились в летучих мышей и повисли на нижней ветке старой высокой березы, растущей над лавкой у подъезда многоэтажного дома. Висят летучие мыши, кайфуют. А что не кайфовать? Вечер теплый, луна растущая. Черти молодые...

С утра в лавке было суетно от покупателей, и Прохор Гаврилович отправил работника Филимона сообщить своей супружнице, чтоб не ждала к обеду: пускай-де трапезничает без него...

— Прошу сюда, фройляйн Бернштайн, вот ваше место, располагайтесь. — Миниатюрная рыженькая проводница с узким лисьим личиком проводила Габи до ее кресла и поспешила обратно к входу в вагон, где некий грузный господин пытался повесить свой плащ на вешалку, одновременно отхлебывая из большого бумажного стакана. В какой-то момент стакан опасно накренился, но проворные лисьи лапки ловко подхватили плащ, а грузный господин ухватился за свой кофе обеими руками...

Домашний баловень, обычный рыжий кот, пригрелся на Люсиных коленях. На такого глянешь и сразу поймешь, что это не какой-то там Мурзик, не Пушок, а именно Барсик. Барсик делал вид, что вместе со всеми слушает песни с телевизионного экрана, а на самом деле тонким прищуром тайком зарился на серебристый дождик, переливающийся в огоньках елочной гирлянды...

Четверг. День инъекций. К воротам подъезжает белая «хонда» со знаком Службы государственного здоровья на крыле. Грегори Гаррони может себе позволить не отвлекать по мелочам обслуживающий персонал особняка. Сервис прямо на дому. Сколько и кому он сунул в мэрии — не мое дело...

Под утро Максу приснился щенок. Забавный и милый, он смешно перебирал короткими лапами и смотрел на Макса восторженно, как и должны смотреть забавные и милые щенки. Только вот вместо умилительного тявканья, щенок издавал странное, неприятное жужжание...

Дождь всю ночь стучал по карнизу, шлепал по лужам на полу в кухне. От карниза когда-то остался лишь оплавленный кусок железа. От кухни — терраса с видом на пустынную улицу. Улицу расчистили давно, как только выбрались наверх из укрытий, подвалов и колодцев...