Нанофантастика

«Массивно потея щеками и другим телом, Херовников вник в снулое подпространство автосалона машины, с лихвой уступленного ему близкой любовницей под названием Рашель, на которой он, сносно вращая рулем, докатился до рельсовидной сути вокзала, по стохастической удаче, никого не встречая, по дороге из сотрудников ГИБДД...»
Олег Темников, организатор конкурса разработчиков «Искусственный интеллект — напиши как Чехов» перестал читать вслух и посмотрел на Пашу...

Когда погибла ее сестра-близняшка, Фрося казалась спокойной рядом с причитавшей и голосившей матерью. Но с той поры повелась за ней странность: не могла видеть своего отражения. Стоило ей увидеть себя в зеркале, слезы начинали катиться из глаз. Горе-то большое, не молоко пролили. Родители поначалу лишь удивлялись, жалели да уповали на время — оно лечит. Девочка была молчалива, но росла пригожей и кроткой...

Третьего мая баба Настя пришла к почтовому отделению, где всегда получала пенсию, но вместо окошек со знакомыми тетками обнаружила огромный банкомат неприступного вида. Баба Настя изучила инструкцию, вставила в прорезь карточку, и автомат эту карточку немедленно проглотил...

Белка оторвала горбушку от теплого еще каравая, куснула, выскочила из дома и побежала вприпрыжку по пыльной дороге. Торопилась. Мать в спину ей проворчала, что «надо козу подоить, кур поить, нечего по околице с мальчишками гонять». Она пыталась кормить Глебку, братец спал, выпятив толстые губы...

— Ма-ма, он два часа где-то болтался!
— Подойди сюда! Полчаса до мастерской, полчаса обратно. Где ты ходил еще час, я спрашиваю?
— Простите, сударыня. Остановился в парке послушать птиц. Они красиво поют...

— Выйди ко мне, малыш.
— Не выйду!
— Обещаю, на этот раз все будет хорошо.
— Ты всегда обещаешь, а у меня теперь шрамы на спине. И с лестницы я из-за тебя упала. Хватит! За мной ухаживать некому, сам знаешь...

Героических профессий три: военные, пожарные и учителя младших классов. Осип Маркович в прошлом был учителем музыки, то есть принадлежал к когорте героев. Люди с таким складом характера многое могут выколотить из Судьбы, да, к несчастью, гены наградили его идеальным слухом...

Директору колледжа искусств Михаилу Петровичу Бондареву не спалось пятничным вечером. Тратить время зря он не привык, поэтому подогрел себе молока с медом и решил просмотреть списки абитуриентов. Он любил все контролировать. И конечно, знал, что за глаза в приемной комиссии его называют крючкотвором. А иногда даже сушеным крючкотвором...

Последний год знамения не радовали: внезапно случались природные катаклизмы, с которыми нечисть справлялась при помощи сильного колдовства, причем Водяной клялся, что озеро вышло из берегов не по его вине, а само по себе. Полевому тоже доставалось — на поля налетела воздушная армия саранчи, и, если бы не Баба Яга, окрестные деревни наверняка остались бы без урожая...

Онуфрию тоскливо. Может, фаза луны такая, а может, сожрал чего несвежего. Кошка ли была в той шаурме, крыска ли, свинка морская из соседнего зоомагазина? Мается Онуфрий, грустит, жалко ему эту то ли кошку, то ли крыску, то ли свинку морскую и шаурмечника жалко, уехавшего со своей солнечной родины в этот серый город на заработки, и в целом, абстрактно мир таким несправедливым кажется, что хоть волком вой...

Нарисованные двери появлялись повсюду: на стенах, заборах, памятниках... Большие и маленькие, круглые и арочные. Все выглядели так, словно нарисованы мелками, но смыть их не получалось ничем, даже из брандспойта. Полицейские сначала ловили неведомого шутника, потом бросили это дело. Толкиенисты дежурили возле дверей, бормотали «mеllon», стучали, но ничего не происходило...

Девочка была хороша. Аккуратное личико с красивыми, разве что чуть полноватыми губами, стройная фигурка. Ну да, может, и чересчур стройная, но для разнообразия пойдет. Никакой дурацкой жеманности и напыщенности, никаких банальных фраз на латыни из тех, что заставляют учить девиц их матримониально настроенные матушки. Да, с манерами не очень...

В темной комнате пахло стеарином и обгорелыми спичками. Свечи чадили и не желали гореть ровно. Фитили, что ли, отсырели? — А может, не надо? — проскулил рыжий пес, отползая за диван. — Не по правилам это...

На мониторах зелеными мухами ползали знаки бесконечности — логотип хранилища эмоций. Фирменный цвет «травы в солнечный день» растекался по стенам и отражался в глазах офисной нингё.
— Тебе невыгодно снимать проценты. — Зрачки биоробота двигались, считывая информацию с внешней оболочки глаз. — Ты много теряешь...

Маленькую бандерольку запихали в почтовый ящик с таким усердием, что часть наклейки с адресом оказалась сорванной, а коричневая оберточная бумага в некоторых местах протерлась. Олег молча смотрел на нее. Кот тоже. Даже хомячки перестали работать над повышением демографии и затихли...

Швейк открыл глаза и поморгал. Люди в белых халатах спросили, как он себя чувствует. Их было много, пять или шесть. Как во врачебной комиссии, объявившей его идиотом.
— Что я вам могу сказать, господа, — ответил Швейк, переменяя положение из лежачего в сидячее. — Чувствую себя так, будто заново родился.
— Вот и превосходно! — одобрил самый главный...