Зоопарк в годы войны

Московский зоопарк — старейший в России. Он был создан в 1864 году по инициативе Императорского русского общества акклиматизации животных и растений. За время своего существования Московскому зоопарку пришлось не раз переживать трудные времена: революции 1905 и 1917 года, Гражданскую войну, потом Великую Отечественную. В юбилейный год Победы хочется вспомнить, как во время войны сотрудники Московского зоопарка сохраняли жизни своих подопечных.

Свердловск и обратно

Бегемотов перегоняют из зимнего вольера в летний

К началу войны зоопарк переживал период расцвета. В его коллекции было около 5710 экземпляров — 425 видов зверей, птиц, земноводных и рыб. Работали две территории (Новая территория зоопарка была открыта в 1926 году), научно-исследовательская лаборатория, лаборатории экспериментальной биологии, ветеринарная и паразитологическая, лаборатория кормления. В 1936 году организовали секцию выездных животных.

Для сравнения: к 1910 году в зоологическом саду содержались представители всего 300 видов и подвидов животных. А в 1917–1918 годах их стало еще меньше. К зиме 1917 года в Московском зоопарке насчитывалось около 150 особей млекопитающих 50 видов, к 1918 году осталось 122 млекопитающих, а птиц — 511 особей 114 видов.

Всего через месяц после начала Великой Отечественной войны, в ночь с 22 на 23 июля 1941 года, Московский зоопарк подвергся первой бомбардировке. Сгорели здания администрации, архивы, ресторан, разбились стекла в оранжерее. Произошли возгорания в обезьяннике, львятнике, слоновнике. Но благодаря четким действиям сотрудников животных удалось спасти.

Сразу после этого большую часть животных решено было эвакуировать в Сталинград и Свердловск. Среди сотрудников, сопровождавших животных, была заведующая группой хищных Вера Чаплина (Михайлова), чьи книги про зверей позднее стали знамениты. Что случилось с теми, кого отправили в Сталинград, неизвестно. В Свердловский зоопарк поехали африканский слон Нона, носорог Мари, антилопа гну Мурка, сибирский козел Васька, уссурийские тигры Шайтан и Сиротка, тигролев Цезарь, лев Голован, рыси Тришка и Тася и многие другие. Из крупных хищников в зоопарке остались бурые медведи, львица Кинули, та самая, о которой Вера Чаплина написала повесть, и годовалый белый медведь Сынок. Остались и некоторые слоны, но о них позже.

К сожалению, и в Свердловске часть животных погибла — трудно было обеспечить нужные условия для них. Умерли слон, носорог, зебра, некоторые крупные кошачьи. В пути заболел пневмонией и так и не оправился от нее шимпанзе Мориц. Остальные вернулись в Москву в 1944 году.

Вера Чаплина потом рассказывала, как на обратном пути из Свердловска в вагон со зверями проник грабитель — на полном ходу запрыгнул с крыши в открытую дверь. Потом оказалось, что с ним был и второй. Времена голодные, зверям полагался корм, и кто знает, что сделали бы с животными и двумя сопровождавшими их женщинами, если бы Вера Васильевна не выпустила рысь Тасю. Храбростью Тася не отличалась, но, когда пугала предполагаемых врагов, выглядела очень грозно. Мародер тут же убрался, женщины закрыли дверь вагона и больше не открывали, несмотря на угрозы. А Тасю уговорили зайти обратно в клетку.

Зенитчики и Зойка

Трофим Ермолаевич Бурделев, директор Московского зоопарка в 1941–1950 годах

Директором Московского зоопарка во время войны был Трофим Ермолаевич Бурделев, видный ученый, доцент зооветинститута. Это назначение он получил в июле 1941 года. Он руководил зоопарком десять лет, оставив о себе память как о решительном, ответственном, волевом человеке. Вместе с заместителем П.А.Петряевым (занимавшим эту должность в 1941–1943 гг.) они провели большую подготовительную работу. Заранее определили для всех сотрудников места, на которых они должны были находиться во время бомбежек. На окнах сделали светомаскировку, чердаки засыпали песком, а деревянные части красили огнеупорным раствором. Приобрели дополнительный аварийный инвентарь — совки, веревки, клетки для временного содержания животных и др. 

Хотелось бы сказать несколько слов о Павле Александровиче Петряеве. До революции — штабс-капитан и георгиевский кавалер, он с 1918 года служил в Красной армии, занимал ответственные посты, но потом был арестован по хозяйственному делу и в 1925 году попал на Соловки. В начале 20-х годов Соловецкий лагерь особого назначения был еще не так страшен, как впоследствии. А поскольку среди осужденных «вредителей» и «контрреволюционеров» было немало ученых, они при содействии лагерного начальства сумели организовать работы по исследованию природы Соловецких островов. На Соловках появились биостанция, биолаборатория, гидрометеостанция. (Конечно, в 30-е годы все это прекратилось.) Петряев же не только редактировал журнал «Соловецкие острова» и газету «Новые Соловки», но и создал при биостанции звероферму, на которой разводили канадских серебристых лисиц, а позднее и соболей. Вернувшись из мест заключения в 1927 году, он стал одним из основоположников научного звероводства в СССР.

Мирдза Крумина с детенышем леопарда

Штат зоопарка в годы войны уменьшился почти в три раза — до войны в зоопарке работало около 750 человек, а во время войны осталось всего 225. Большинство мужчин ушли на фронт. Основная тяжесть работы легла на плечи женщин, они работали практически без выходных. М.К.Крумина рассказывала: «Мы, заведующие секциями, были на “казарменном положении”: дневали и ночевали в зоопарке. Спали на полу в своих кабинетах». Ранее считалось, что женщины не могут работать с особо крупными животными, но они хорошо справлялись. Мирдза Кришьяновна Крумина пришла в зоопарк в 15 лет, занималась в знаменитом КЮБЗе — Кружке юных биологов зоопарка.  В начале войны была заведующей секциями копытных и хищных животных. В 1942 году ушла добровольцем на фронт, а после войны снова заведовала секцией хищных.

Зоопарк продолжал работу. Он не закрылся для посетителей даже в самые суровые дни, осенью 1941 года, когда фашистские войска стояли недалеко от Москвы. Старая территория зоопарка была открыта без выходных всю войну. С 1941 по 1945 год его посетили более 4 миллионов человек, из них около миллиона бойцов и командиров Красной армии. В зоопарке даже создали группу дрессированных животных, выступления которой в 1943 году посетили 25 тысяч детей.
Многие военные, оказавшиеся в Москве проездом, шли в зоопарк. П.А.Петряев писал в своих воспоминаниях: «Бывало, что командиры стремились использовать имеющийся у них один час от поезда до поезда для осмотра Московского зоопарка, им проводились экскурсии, все они проходили в зоопарк бесплатно. Бывали в зоопарке и представители высшего комсостава, даже генералы, которые подчас оказывали зоопарку посильную помощь — присылали с фронта на попутных машинах убитых лошадей для кормления животных».

С Новой территорией получилось иначе. Заведующая секцией хищных млекопитающих Г.Г.Богданович вспоминала: «В 1941 году Новая территория зоопарка была закрыта в связи с расположением там воинской части. На верхней площадке Острова зверей была установлена зенитная батарея, а внутренние помещения использовались под склад боеприпасов и хозяйственные нужды. Всех животных с Острова зверей необходимо было перевести. Амурских тигров эвакуировали, а волков, гиен, медведей перевели на Старую территорию в наружные клетки львятника». Еще одну зенитную батарею расположили посреди современного Детского зоопарка.

В июне 1942 года пришлось переселить с Новой территории на Старую лебедей-шипунов, кликунов и тундровых. Перегоняли их прямо по улице, поэтому движение по Большой Грузинской улице, разделяющей две территории зоопарка, на некоторое время пришлось перекрыть. Птиц до победы содержали в закрытых помещениях, чтобы уберечь их от мародеров.

Вероятно, на этой фотографии 1944 года — медведица Зойка

На Острове из зверей осталась только одна бурая медведица Зойка. Самца-медведя перевели на старую территорию, но Зойка успела сама вырыть берлогу и залегла в ней спать на зиму. «Весной Зойка вышла. Военным понравилась спокойная медведица, проделывавшая веселые “номера”, выпрашивающая угощение. А Зойка привыкла к ним, узнавала голоса и сразу подходила на зов» (Г.Г.Богданович). В результате Зойку оставили на Острове зверей, а после окончания войны к ней вернули со Старой территории самца Шалуна.

Некоторых опасных животных, например ядовитых змей, пришлось ликвидировать. Нельзя было допустить, чтобы они оказались на воле, если бы террариум был разрушен.

Воздушная тревога в зоопарке

Московский зоопарк подвергся еще одному налету зимой 1942 года: в ночь с 4 на 5 января на его территорию немцы сбросили не только зажигательные, но и фугасные бомбы. Было разрушено здание для копытных, выбиты все окна в слоновнике и попугайнике.

Сергей Канцлер, заведующий кормовой лабораторией, так описал этот налет: «Я вдруг услышал взрывы фугасных бомб, правда, небольших. Одновременно было сброшено много зажигательных бомб. Когда я вышел из помещения, то увидел такую картину: весь львятник и обезьянник были в дыму и огне… Зажигалки пробили крышу и попали в помещение, где находился шимпанзе Парис. Обезьяна была чрезвычайно напугана, рвала дверь, бросалась на решетку. Не успели мы затушить львятник и обезьянник, как ко мне прибежал связной и сказал, что горит слоновник. В слоновнике у нас находятся наиболее ценные животные: слоны, бегемоты, жирафы. Я собрал свою инициативную группу и побежал к слоновнику. Там все стекла оказались выбитыми взрывной волной, из помещения шел пар… в этот день был сильный мороз, примерно 30 градусов, и там находились ценные теплолюбивые животные, необходимо было немедленно забить окна… Буквально за какие-нибудь 20 минут все окна и пробоины были заделаны и помещение утеплено. Только успели принять меры в отношении слоновника, как прибегают с Новой территории товарищи и говорят, что разбомбили попугайник. Одновременно сообщили о смерти коменданта зоопарка т. Даниловой… Она дежурила на Новой территории и, когда началась стрельба, побежала к телефону, и ее по дороге убило фугасной бомбой. Она погибла на посту».

Быстро забить все окна попугайника не удалось, поэтому птиц переносили на Старую территорию за пазухой, чтобы птицы не замерзли. Сотрудники принесли одеяла и матрасы из дома, чтобы закрывать пробоины и окна. Заведующая отделом попугаев А.Д.Колесникова организовала починку окон, разрешив для этого снимать фанеру с летних вольер для птиц. В здание копытных также попали зажигательные бомбы. Туда с риском для жизни пробрался С.Ю.Канцлер и быстро вывел всех животных, которых затем перевели в антилопник на Старой территории.

Слон Шанго тушит зажигательную бомбу. Художник В.В. Трофимов

Петряев в своих воспоминаниях писал о том, как животные реагировали на бомбежку. Олени, лани, козлы очень боялись, метались по помещениям. Хищные птицы практически не обращали внимания на звуки бомбежек. Очень спокойно вели себя слоны. По рассказам сотрудников, когда во время летнего налета в слоновник попала бомба и загорелась крыша, слоны сами вышли из помещения в открытый вольер, зашли в ров с водой и поливали себя из хобота. Про слона Шанго говорили, что он даже помог потушить зажигательную бомбу. Художник В.В.Трофимов запечатлел этот эпизод на рисунке «Воздушная тревога в зоопарке». Рисунок можно увидеть в музее Московского зоопарка на Старой территории, на втором этаже исторического здания, на первом этаже которого содержат сетчатого жирафа Самсона и других животных. 
Шанго был очень популярным животным в Московском зоопарке. Слон-великан — рост 4,5 метра, вес около 5,5 тонны, характер вредный. Он любил подманивать к себе публику, а затем выхватывал хоботом чью-нибудь шляпку или зонтик или обдавал толпу фонтаном воды.  В начале войны из зоопарка эвакуировали всех слонов, кроме Шанго и его подруги Джиндау: Шанго к тому времени вырос настолько, что его было трудно везти, а к слонихе он не подпустил работников зоопарка. В годы войны Шанго пережил смерть Джиндау, и у него совсем испортился характер, но в июне 1946 году в зоопарк привезли его ровесницу, азиатскую слониху Молли, которая затем родила от него двух слонят: Москвич родился 3 августа 1948 года, Карата — 25 августа 1952 года. Москвич стал первым слоненком, родившимся в советском зоопарке. В 1945 году Вера Чаплина написала рассказ «Шанго», в немного измененном виде он вошел в ее книгу «Питомцы зоопарка». А в 1948 году вышла детская книга Сергея Канцлера «Шанго и Молли» с иллюстрациями Трофимова, про знакомство и дружбу Шанго с новой слонихой. В 1955 году, в сборнике «Питомцы зоопарка» выходит вторая версия рассказа «Шанго» Чаплиной.

Режим экономии

Конечно, в годы войны не хватало кормов для животных, а также топлива и строительных материалов. И зимой 1941 года, и в следующие две зимы сотрудники зоопарка часто самостоятельно заготовляли дрова, для чего вырубали старые больные деревья в зоопарке и в парке Измайлово. Иногда получали дрова от Моссовета, разгружали сами. Сами выполняли ремонтные работы, сами заготавливали сено. Когда бои шли под Москвой, приходилось делать это в прифронтовой зоне, вывозить сено практически под огнем. Летом косили траву на городских бульварах, в пригородных парках и хозяйствах, где выделяли для зоопарка площади под сенокос. Поэтому у животных в достатке были зеленые корма. А хищников во время войны стали кормить мясом павших лошадей. Зоопарк установил связь с ветеринарными учреждениями, которые сообщали обо всех павших в Москве лошадях. Сотрудники тут же выезжали за ними. Как уже говорилось, помогали с кониной и военные.

Кормовая лаборатория в годы войны основное внимание уделяла анализу качества поступающих в зоопарк кормов. Разрабатывались методики, благодаря которым даже не идеальные корма использовали без каких-либо плохих последствий для животных. Подбирали заменители дефицитных или дорогих кормов. Большую часть кормов для рыб добывали на прудах.

Для экономии отопительных средств на заседаниях актива зоопарка придумали, как разместить животных, чтобы можно было не отапливать около 30% зданий. Так, например, птиц из страусятника разместили по другим помещениям. С 1942 по 1945 год помещение Террариума было законсервировано, а остатки коллекции переместили в здание Аквариума.

Сотрудники зоопарка также участвовали в работах для нужд города, например в заготовке дров. Более 200 сотрудников были направлены на строительство оборонительных рубежей Москвы. Собирали деньги и вещи для пострадавшего населения, подарки для бойцов Красной армии, металлолом, выделяли людей на лесозаготовки, овощебазы. Зоопарк взял шефство над соседней школой и одной из палат близлежащего военного госпиталя.

В 1942 году с помощью работников-надомников Зоокомбината была проведена выставка, посвященная разведению мелких домашних и лабораторных животных. В 1943 году Московский городской клуб служебного собаководства Осоавиахима организовал в зоопарке демонстрацию дрессировки и работы служебных собак; были собраны средства на танк.
Продолжали работать производственные предприятия, приносившие доход зоопарку, которые создали еще до войны. Директором их назначили Веру Чаплину, которая в 1943 году вернулась из Свердловска, а потом снова поехала за оставшимися животными. Первое предприятие было организовано еще в 1929 году — мастерская по изготовлению чучел. Затем появились столярная мастерская, где делали клетки на продажу, рыборазводня и червоводня, поставлявшие любителям аквариумных рыбок и мучных червей. Специальная бригада «мотыльщиков» добывала в водоемах Подмосковья мотыля.

За годы войны для выполнения оборонного задания в зоопарке было разведено больше 3 млн белых лабораторных мышей. Это позволило изготовить более 20 млн человеко-доз вакцины против сыпного тифа. На отходах кормов вырастили и сдали подсобным хозяйствам и жителям Москвы около 250 тысяч цыплят. В целом Московский зоопарк за годы войны принес государству доход около 3 млн рублей.

Конец войны

Бегемотик Август. Год рождения 1943-й

Постепенно, по мере того как война отступала от Москвы, жизнь возвращалась в привычное русло. Г.Г.Богданович вспоминала: «В 1943 году появились первые малыши: родился бегемот, детеныш павианов сфинксов и щенки у динго и енотовидных собак. В 1944–1945 гг. начали поступать новые животные по репарации из сохранившихся зверинцев и животные-подарки (главным образом от военных и полярников). Из подмосковных лесов приносили молодняк зверей и птиц». Особенно радостным событием стало рождение маленького бегемота, который получил кличку Август, — это был первый случай размножения бегемотов в зоопарках СССР. Родители его, Питер и Грета, приехали в столицу перед войной. Бегемоты жили в Московском зоопарке до 1980-х.

В 1944 году начали приводить в порядок вольеры и загоны на закрытой для посетителей Новой территории. Издательство зоопарка выпускало книги, брошюры, календари. На Острове зверей поселили гималайских медведей, волков, пару бурых медведей. В 1945 году стали закупать животных у других зоопарков. В  ноябре–декабре 1945 года из Германии доставили десять лошадей, четверых пони и двух ослов. Из Берлина в 1946 году привезли трофейного миссисипского аллигатора по кличке Сатурн. Историю его можно прочитать на сайте Московского зоопарка.

Сатурн, трофейный аллигатор

После одной из бомбежек, во время которой погибли многие обитателей террариума в Берлинском зоопарке, Сатурн сбежал, как и некоторые другие животные. Но в отличие от большинства своих соседей сумел выжить на улицах Берлина, прятался в подвалах, темных углах. Миссисипские аллигаторы могут переносить низкие температуры, это очень выносливые животные. После окончания войны Сатурн был пойман войсками союзников. Англичане передали его советским войскам, а те отправили в Московский зоопарк. Первое время его иногда называли обидной кличкой «личный аллигатор Гитлера». Сатурн прожил долгую жизнь и скончался, когда верстался этот номер, 22 мая 2020 года.

Многие сотрудники зоопарка были награждены медалями «За оборону Москвы», «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны» и «За победу над Германией». В 1968 году 11 сотрудникам вручили медали «50 лет Вооруженных сил СССР». В 2006 году на здании Образовательного центра Московского зоопарка открыли мемориальную доску в честь артиллерийского полка 8-й Краснопресненской дивизии народного ополчения города Москвы, сформированного в июне 1941 года. В этот полк вступило более 400 сотрудников зоопарка, а также многие рабочие «Трехгорки», сахарного завода, музыканты Московской консерватории, актеры, «писательская рота», более тысячи студентов, преподавателей и других сотрудников МГУ.