Честь и бесчестье биологических имен

Гордость, краса и доходы расцветают вместе на нежном зеленом стебле, и как знать, возможно, и слава. Ибо для нового чуда природы необходимо новое имя, и не естественно ли окрестить цветок именем открывшего его? «Джонсмития»! Что ж, встречаются названия и похуже.

Герберт Уэллс «Странная орхидея»

Поговорим о президентах и бабочках, о безглазом жуке и Гитлере, о Конан Дойле и птеродактиле, о пиратском доступе к научным статьям и различии между паразитом и паразитоидом. Иными словами, о некоторых аспектах биологической номенклатуры.

Номенклатура в биологии — совокупность норм, принципов и правил именования систематических групп. Сколько бы ни смеялись над учеными, которые любят всему придумывать названия, это очень важное дело. Что не имеет имени, того не существует. Не будет большим преувеличением сказать, что природа приобрела свой современный облик (или мы стали видеть ее иначе?), с тех пор как Карл Линней ввел правила бинарной номенклатуры — именования биообъектов существительным и прилагательным, где существительное означает род, а прилагательное — вид: Geranium sylvaticum — герань лесная, Ursus maritimus — белый медведь (буквально «морской»), Homo sapiens — человек разумный. Каждая такая пара слов — не просто слова, а уникальный идентификатор вида.

У географов – горы и водопады, у химиков – именные реакции и минералы, у биологов — звери, птицы и растения. (А затем бактерии, вирусы, белки, гены и прочие важные предметы, но это уже другая история.) Назвать новый вид именем реального человека, литературного героя либо персонажа мифологии кажется отличной идеей. Однако на практике бывает по-разному.

По какой причине животному присваивают имя человека? В знак уважения, в шутку, из-за комичного сходства или просто потому, что подходящие имена уже закончились, а насекомые в тропическом лесу – еще нет

Мексиканский наездник Элбакян

Тело коренастое, усики с 23 члениками, голова округленная, яйцеклад очень длинный… Так выглядит тезка Александры Элбакян, создательницы ресурса Sci-Hub, который предоставляет бесплатный доступ к научным публикациям, в том числе и к закрытым правообладателями. Да, это нелегально, но такова принципиальная позиция Александры: знания должны распространяться свободно. Для значительной части ученых, особенно не из самых богатых стран, цены за статьи крупных журналов запредельно высоки, так что они относятся к этому ресурсу с нежностью и не скрывают, что многим ему обязаны. Андрей Халаим из Зоологического института РАН в Петербурге, описавший мексиканское перепончатокрылое насекомое, имел в виду только хорошее, когда назвал это насекомое Idiogramma elbakyanae.

«Справедливости ради замечу, что далеко не все в современной общественной деятельности А. мне нравится, — написал он у себя в блоге 31 августа 2017 года, после того как вышла статья о трех новых видах ос-наездников. — Но человек, создавший Сци-Хаб, всю оставшуюся жизнь может делать что угодно, творить любые безобразия, и это будет прощено». Действительно, Александра прославилась эксцентричными высказываниями, и не только о свободе информации: она, например, увлекается астрологией.

Жест энтомолога не был оценен. После того как в СМИ начали появляться сообщения о том, что в честь Александры Элбакян назвали насекомое-паразита, хозяйка Sci-Hub приостановила доступ к сервису для российских пользователей, мотивировав это многолетней травлей со стороны «либералов» (Элбакян придерживается левых политических взглядов). Не помогли объяснения, что наездник — не паразит, а паразитоид, он не существует внутри живого хозяина, а поедает его целиком, то есть, по сути, хищник; что предполагаемые жертвы идиограммы Элбакян — вредители-пилильщики, уничтожающие деревья и сельхозкультуры, что она, идиограмма, существо полезное и (во всяком случае, для энтомолога) красивое; что два других вида, описанных в той же статье, названы именами известных ученых…

В конце концов Андрей Халаим написал: «Мне категорически не нравится стиль общения Александры, поэтому вступать в личную переписку я не хочу и не вижу смысла (при этом признаю за ней право общаться так, как она считает нужным, с теми, кто хочет с ней лично общаться и дискутировать). Чувства вины не испытываю. Обиженным себя не чувствую. Случившееся расцениваю как недоразумение. (…) Зоолог не обязан согласовывать патронимы. Отменить название или "переназвать" вид нельзя». Мексиканский наездник сохранил свое красивое имя, а сайт Элбакян через несколько дней впустил россиян обратно.

Дискуссия о паразитоиде с длинным яйцекладом себя исчерпала, но дискуссия о доступе к научным статьям продолжается по сей день, и вполне серьезные люди склоняются к мнению, что информация должна быть если не полностью свободной, то, во всяком случае, намного свободнее, чем сейчас. Кстати, с началом эпидемии коронавируса практически все статьи, так или иначе связанные с напастью, стали доступны любому желающему.

Аттенборозавр и обамадон

Традиция давать новому виду имя уважаемого человека насчитывает не одно столетие. Знаменитый ученый, коллега или наставник, меценат, любимый актер, музыкант, политический деятель или какой-нибудь другой человек, милый сердцу первооткрывателя, — таких примеров много.

Имя сэра Дэвида Аттенборо, знаменитого телеведущего и натуралиста, который фактически создал жанр документального фильма о природе, носят примерно два десятка видов растений и животных. Стрекоза, бабочка, две ящерицы, лягушка, паук, яйцекладущая проехидна Аттенборо, несколько ископаемых животных, в том числе небольшой сумчатый лев и аттенборозавр — вид плезиозавра… сразу видно, как много биологов выросло на его передачах и фильмах.

Раз уж речь зашла о вымерших видах, названных в честь великих людей, остановимся на двух знаменитых примерах. В Бразилии, в нижнемеловых слоях, нашли почти полный скелет птерозавра — удивительное существо с размахом крыльев около 4,5 м при длине тела 22 см. У него были уникально длинные пальцы, возможно, самые длинные среди птеродактилей. Птерозавра описали в статье 1994 года Эберхард Фрей и Дэвид Мартилл и дали ему название Arthurdactylus conandoylei, в память Артура Конан Дойла, который поместил свой «Затерянный мир» на высокогорное плато в Южной Америке, не так уж далеко от места находки.

Более современной фантастике обязан именем Tianchisaurus nedegoapeferima — четвероногий, травоядный, из инфраотряда анкилозавров, но без характерной «шипастой булавы» на хвосте. Его останки нашли около озера Тяньчи в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая. Спонсором экспедиции был Стивен Спилберг, и как раз тогда вышел «Парк Юрского периода». Сначала нового динозавра стали называть «юрассозавром», а длинное видовое название — ne-de-go-a-pe-fe-ri-ma — предложил сам Спилберг, составив его из первых букв фамилий актеров, снимавшихся в фильме: Сэма Нилла, Лоры Дерн, Джеффа Голдблума, Ричарда Аттенборо (брата сэра Дэвида, кстати), Боба Пека, Мартина Ферреро, Арианы Ричардс и Джозефа Мацелло. Видовое название в итоге осталось, а официальное родовое название китайские палеонтологи все-таки произвели от места находки: «юрассозаврами» можно назвать слишком многих динозавров.

Значительная доля биоразнообразия Земли приходится на насекомых и других членистоногих, соответственно, энтомологам достаются самые тяжелые труды по выбору имен. Американский энтомолог Терри Эрвин (к сожалению, скончавшийся 11 мая 2020 года в возрасте 79 лет) прославился тем, что, работая в лесах Южной Америки, обнаружил и впервые продемонстрировал человечеству «темную материю» не описанных учеными видов. На одном дереве тропического леса их сотни! В 1982 году Эрвин опубликовал свою приблизительную оценку количества членистоногих на Земле: 30 миллионов. Вероятно, это преувеличение. О точном числе спорят до сих пор, чаще говорят, что их на Земле «всего» 8–8,7 миллионов видов или немного больше (не считая микроорганизмов), а известно науке менее 2 миллионов.

Так или иначе, сам Эрвин описал более 20 родов и около 400 видов. Коста-риканских жужелиц рода Agra было действительно много, и некоторым достались веселые имена: Agra cadabra, Agra phobia, Agra vation (aggravation по-английски «усугубление, ухудшение»)… Три жужелицы были названы в честь Кейт Уинслет, Лив Тейлор и Кэтрин Белл. А еще одна, Agra schwarzeneggeri, получила имя за необыкновенно мощные средние лапки. Ученый рассказывал в интервью, что его студенты послали фотографию насекомого Шварценеггеру, а тот вернул ее с автографом: «Спасибо, что думаете обо мне. Арнольд». В общем, обычно люди не обижаются на ученых, даже если их именем называют жужелицу, а не грациозную антилопу или прекрасный цветок.

Келли Миллер и Квентин Уилер попали в новости, когда назвали три вида жуков-гладкотелок рода Agathidium именами Джорджа Буша, вице-президента Дика Чейни и министра обороны Дональда Рамсфелда. Буш лично поблагодарил энтомологов по телефону. Правда, в той статье 2005 года было описано 65 новых видов, так что вместе с командой президента чести удостоились жены ученых, а также Покахонтас, Фернандо Кортес и Дарт Вейдер из «Звездных войн» (голова жука напомнила исследователям его знаменитый шлем).

Среди президентов США XXI века лидирует по числу «крестников», видимо, Барак Обама, щедро финансировавший науку. В его честь названы пауки, рыбы, лишайник, вымершая ящерица обамадон, птица, пчела, жук-плавунец и даже плоский червь — паразит черепах Baracktrema obamai. Все биологи, включая паразитологов, подчеркивали, что это дань уважения президенту — «за его поддержку науки и высшего образования», «за его усилия по сохранению окружающей среды».

У следующего президента США отношения с научным сообществом складывались не очень. Имя Дональда Трампа носит только ископаемый вид морского ежа Tetragramma donaldtrumpi, и тот получил название в 2016 году, во время предвыборной кампании. Уильям Томпсон, охотник за ископаемыми, нашедший несколько образцов этого животного, сказал журналистам, что окаменевший еж «похож на спасательный круг, и, может быть, Трамп станет спасательным кругом для Америки». Есть еще Neopalpa donaldtrumpi — вид моли, которую впервые описал канадский энтомолог Вазрик Назари, изучавший музейные коллекции. Но это вряд ли дань уважения. Голова бабочки покрыта желтыми чешуйками, напоминающими прическу 45-го президента, объяснил ученый.

Известен по крайней мере один случай, когда имя политического деятеля навлекло беду на живое существо. Слепую хищную пещерную жужелицу, обитающую в пещерах Словении, описал в 1937 году немецкий коллекционер-любитель Оскар Шайбель и назвал в честь своего кумира, на тот момент канцлера Германии, — Anophthalmus hitleri. Сейчас это безглазое насекомое находится на грани исчезновения из-за популярности у правых экстремистов, желающих украсить интерьер «жуком Гитлера».

Сигезбекия

Случаев, когда ученый называл биологический объект чьим-то именем не для того, чтобы почтить, а для того, чтобы высмеять и наказать, известно на удивление немного. Вряд ли потому, что зоологи и ботаники такой мирный народ, — ученые тоже люди. Скорее, потому, что правила именования биообъектов не терпят нарушений, как бы ни кипело на сердце. А если строго следовать правилам, то месть становится сложной.

Начало традиции в некотором смысле положил сам Линней. Иоганн Георг Сигезбек (1686—1755), родом из Пруссии, член Петербургской академии наук и директор Ботанического сада в Петербурге, больше запомнился историкам скандалами и склоками, чем научными достижениями. А еще тем, что назвал непристойной линнеевскую систему классификации растений, основанную на числе и особенностях строения пестиков и тычинок. Линней сравнивал пестики с женщинами, а тычинки с мужчинами, и в переводе этих мест с латыни на европейские языки действительно можно было углядеть неблагопристойность. «Бог никогда не допустил бы в растительном царстве такого безнравственного факта, как то, что несколько мужей (тычинок) имеют одну жену (пестик), — резонерствовал Сигезбек. — Не следует преподносить учащейся молодежи подобной нецеломудренной системы». Нам смешно, а Линнею было неприятно.

Некоторые источники утверждают, будто Линней в отместку назвал мелкое и резко пахнущее растение сигезбекией. По мнению самого Линнея, присвоение чьего-то имени виду должно быть своего рода метафорой, подчеркивать сходство черт человека и растения. Например, именем знаменитого французского ботаника Пьера Маньоля (1638–1715) назвали магнолию, и Линней сохранил это название в своих трудах. Также он отмечал, что имя испанского натуралиста и придворного врача Франсиско Эрнандеса де Толедо (1514–1587), чьи труды Линней считал недостаточно плодотворными, подходит эрнандии, дереву с крупными листьями, но мелкими цветками. А имя немецкого врача и ботаника Теодора Дорстена (около 1500–1552) — дорстении из семейства шелковичных, с невзрачными цветами, которые «как бы поблекли и вышли за пределы своего расцвета»; видимо, Дорстен казался Линнею устаревшим. Логично предположить, что он дал имя неумного оппонента зловонному сорняку не просто так, а тоже с намеком на сходство черт.

С другой стороны, сигезбекия — не такое уж плохое растение, даже целебное; конечно, не магнолия, но и Сигезбек не Маньоль. К тому же труд Сигезбека, где говорилось про безнравственность пестиков и тычинок, и книга Линнея, в котором упоминается сигезбекия, вышли почти одновременно, а до того ботаники были в хороших отношениях, и есть свидетельства, что Сигезбек поблагодарил Линнея за честь. Существует и другая версия конфликта, согласно которой Линней послал в Петербург мешочек с семенами, снабженный этикеткой Cuculus ingratus («кукушка неблагодарная»). Сигезбек поспешил высадить семена растения с диковинным названием — выросла сигезбекия. И вот после этого изысканного оскорбления контакты двух натуралистов прекратились окончательно и поступления образцов сибирской флоры в коллекции Линнея иссякли.

В честь самого Линнея названы многие роды и виды; не менее важная память о нем — буква L., которая пишется после названий всех многочисленных видов, которые описал он. Имя полностью писать не нужно, все знают, что L. — это Карл Линней.

Есть один чистый и недвусмысленный случай имени-мести — но тут мишенью был человек, покусившийся на святое. Чешский ученый Иржи Понерт в 1973 году опубликовал описание 254 новых видов растений, встречающихся в Турции. Однако Понерт никогда не проводил полевых сезонов в Турции и вообще был слишком молод для такой солидной работы. Оказалось, что он использовал чужие описания видов и придумал для них названия, не видя сами растения, — стыд для ботаника! При этом названия были составлены грамотно, не было причины их отвергать. Заклеймил нарушителя научной этики швейцарец Вернер Гройтер: вид клевера, растущий в Греции, он назвал Trifolium infamia-ponertii — Клевер Позор Понерта. И пока цветет этот клевер, все ботаники будут помнить, как не надо делать.

Дуэль двух шведских палеонтологов, работавших между Первой и Второй мировыми войнами, — Эльзы Варбург и Орвара Исберга — происходила по строгим правилам биологической номенклатуры. Мы не знаем в подробностях, с чего началась вражда; возможно, хватило того, что Варбург была еврейкой, а Исберг придерживался пронацистских убеждений. Эльза Варбург описала род трилобитов Isbergia, любезно поблагодарила коллегу за сбор образцов (круг палеонтологов Швеции был слишком узок, чтобы не пересекаться за работой). Два вида этого рода она назвала Isbergia parvula и Isbergia planifrons. Нормальные видовые эпитеты, нередко встречаются в названиях, но если переводить буквально — исбергия мелкая, исбергия плоскоголовая… Последнее особенно обидно для приверженца доктрины о превосходстве арийской расы, где форма черепа играла важную роль! Истинный ариец ответил девять лет спустя, назвав род вымерших моллюсков Warburgia. Он так же вежливо поблагодарил коллегу Варбург, а четырем видам дал следующие названия: Warburgia crassa, W. lata, W. oviformis, W. iniqua — варбургия толстая, широкая, яйцеобразная, нечестивая (кривая). Опять же, эпитеты обычные, форме раковин соответствуют — не придерешься.

Фантастические твари и как их называют

В январе 2012 года берлинские музеи провели 30-ю Длинную ночь: 70 музеев приглашали посетителей «за кулисы» и устраивали особенные экскурсии. Сотрудники Музея естественной истории при Институте исследований эволюции и биоразнообразия Лейбница придумали специальное мероприятие, чтобы напомнить посетителям, как неисчерпаема природа.

В музейных коллекциях хранится множество признанных, но еще не описанных видов (помните историю с молью, похожей на Трампа?). Среди них нашелся интригующий персонаж: крошечная черно-рыжая оса из Таиланда, которая поразительно точно имитирует муравья не только видом, но и повадками, а в качестве пищи для своих личинок добывает тараканов. Причем делает это способом, от которого у нас, позвоночных, мурашки по коже. Сначала она кусает жертву в грудной сегмент, временно парализуя переднюю пару лапок, потом в голову. Укушенный таракан становится пассивным, яд блокирует его нервные рецепторы, он не убегает, но сохраняет способность к передвижению. И тогда оса, которая намного меньше таракана, тянет его за усы-антенны, как за поводок, к себе в норку. Там откладывает одно или два яйца между лапками жертвы, вылезает и заваливает норку — скорее, чтобы не привлекать внимания конкурентов, чем для удержания добычи в плену. Таракан не уходит и, оставаясь живым, становится едой для осиных личинок.

Имя осе дали не специалисты, а обыкновенные берлинцы — любители естествознания. Посетителям музея объясняли принципы линнеевской бинарной номенклатуры, на большом экране показывали фотографию безымянной осы — тараканьей погибели и предлагали выбрать ей имя из четырех вариантов:

— Ampulex bicolor (двуцветная), из-за черно-рыжей окраски;
— Ampulex mon, в честь древней таиландской народности мон;
— Ampulex dementor, по ассоциации с вымышленными существами из книг о Гарри Поттере, которые высасывают радость и душу из человека, оставляя пустое тело без мыслей и чувств;
— Ampulex plagiator, потому что эта оса подражает муравью.

За «дементора» проголосовали 105 человек из 272, за «плагиатора» — 90, два других менее необычных названия сильно отстали. Странно, что из мира Джоан Роулинг сотрудники музея выбрали именно дементора: больше подошло бы отвратительное заклятие Империо, подчиняющее волю жертвы.

Зачем организаторы мероприятия сделали шоу из такого серьезного дела, как присвоение видового названия, и допустимо ли именовать ни в чем не повинное животное выдуманным словом из модной книжки, когда для этого есть латинский и греческий языки? Сотрудники Музея естественной истории отвечают на это следующим образом. Конечно, видовые названия важны. Но если выделение и описание нового вида, особенно в эпоху ДНК и молекулярной филогении, — задача для профессионалов, то в подборе имен могут принять участие и простые любители природы. Больше шансов, что получится название, которое нетрудно будет запомнить.

А что касается латыни, tempora mutantur – времена меняются. На заре биологии как науки латынь выполняла ту же роль, что сейчас английский, — была языком общения ученых из разных стран, всякий мало-мальски образованный человек владел минимумом латинских слов и был своим в мире античной мифологии. Все знали, чем знаменит горластый воин Стентор, и догадывались, почему его именем назвали инфузорию, похожую на трубу. Все понимали, что «руфус» — это рыжий, а «формоза» — прекрасная. Однако новому времени — новые сказки. Рушить традиции нехорошо, латинскую основу видовых названий следует оставить, но нет ничего плохого в том, чтобы, выбирая название, использовать образы из других, не античных мифов, или даже из художественной литературы. Сериалы и франшизы — чем не сказки нашей современности?

Оса, конечно, не осталась единственным видом из мира Гарри Поттера. Есть другая оса, Lusius malfoyi — элегантная, бледного окраса и совсем не такая злая, как обычно думают об осах; все это можно отнести и к Малфоям из саги, поясняет автор названия. Есть два паука, названных в честь патриарха пауков Арагога. Есть краб Harryplax severus (Северус — это, конечно, профессор Снейп, а вот Гарри — не только отсылка к Поттеру, но и дань уважения коллекционеру Гарри Конли, истинному волшебнику по части удивительных находок). Недавно зеленую гремучую змею из Индии назвали Trimeresurus salazar — в честь Салазара Слизерина, одного из основателей Хогвартса, школы чародейства и волшебства, а вовсе не португальского диктатора.

И чтобы закончить с народной биологической номенклатурой: в 2010 году британская газета «Гардиан» устроила необычный конкурс — выбрала десять видов насекомых, лишайников и морских беспозвоночных, численность которых мала или угрожающе уменьшается, и попросила читателей придумать для них английские имена, пока эти существа не остались только в учебниках. (До конкурса у всех десяти были только латинские названия — хотя ученые знают и не всех животных, все же они знают больше, чем «народ».) Читатели охотно откликнулись на призыв, конкурс собрал более 3000 заявок. И в итоге придумали отличные названия. Так, жучок с золотистыми пятнышками стал «фонариком Маб», шекспировской феи, другой, черный, пожирающий личинок других жуков и найденный только в Виндзоре, — «палачом королевы», маленькая розовая креветка — «морским поросенком», а медуза со жгучими органами, образующими узор в виде мальтийского креста, — «медузой святого Иоанна». Трудно сказать, останутся ли эти названия в языке, но минимальную задачу — пробудить в людях интерес к природе Англии и желание спасти редкие виды — конкурс выполнил.

Драконы и хоббиты

Не все любят фэнтези и волшебные сказки, но один несомненный плюс моды на них — мифы и легенды разных народов, ранее известные только узкому кругу филологов, теперь знакомы каждому, и биологам в том числе. Например, ископаемой змее, жившей 5 миллионов лет назад, из-за выростов на позвонках, похожих на крылья, дали родовое название Zilantophis — в честь крылатого змея Зиланта из татарской мифологии. (Его можно увидеть на гербе Казани.) Интересно, что авторы статьи в «Journal of Herpetology» 2017 года — американцы, и останки крылатого змея найдены в Америке. Был зилантофис мелким, примерно с указательный палец, и вряд ли наводил страх даже на мышей. И летать не умел — выросты служили для прикрепления спинных мышц.

А в 2015 году рядом с гидротермальным источником «Замок Локи» на Срединно-Атлантическом хребте была обнаружена новая группа архей — предположительно новый тип. Археи — одноклеточные организмы, не имеющие ядра, которых раньше объединяли с бактериями, но потом выяснили, что они имеют независимую эволюционную историю, в частности, связаны таинственным родством с нами, ядерными организмами. На переходную форму между археями и эукариотами как раз и были похожи новые существа. То есть сначала была обнаружена ДНК неведомой группы, но совсем недавно японским ученым удалось их культивировать, и пока что все исследования подтверждают гипотезу об их особой роли. А назвали эту группу Lokiarchaeota — по месту находки, но и в честь скандинавского бога Локи, личности неоднозначной и противоречивой. Локи известен как «зачинщик раздоров», и в самом деле, споров вокруг этой группы было немало. С другой стороны, есть версии мифа, в которых Локи был одним из демиургов и помогал Одину создавать людей. Других похожих архей, открытых после Lokiarchaeota, назвали в честь Тора, Одина и Хеймдалля, а группу, к которой принадлежат все они, предложили назвать Asgard — как мир, где живут боги.

Но если говорить о литературных произведениях, способных претендовать на место современной мифологии, — это, конечно, «Властелин колец» и другие книги Джона Рональда Руэла Толкина. Его герои сейчас, возможно, более знамениты, чем герои Троянской войны двести лет назад. И это не могло не сказаться на биологии.

Коллекцию названий, данных в честь персонажей «Хоббита», «Властелина колец» и «Сильмариллиона», собрал морской биолог Георгий Виноградов. Названий растений и животных, вымерших и современных, в ней больше полутора сотен, не считая пород и сортов. Там присутствуют, кажется, все — хоббиты, гномы, эльфы, люди и орки, Мелькор и Саурон, Гэндальф, Горлум и Том Бомбадил. В честь самого профессора Толкина назван один род, пять видов и один подвид животных, в том числе морской рачок Leucothoe tolkieni, описанный Георгием Виноградовым.

Из прочих «толкиновских» названий отмечу два. Кирилл Еськов, палеонтолог, арахнолог (специалист по паукам) и писатель-фантаст, автор «Последнего кольценосца», своеобразного апокрифа по книгам Толкина, назвал род пауков Sauron. Типовой вид, Sauron fissicornis, обитает в горах Казахстана, так что родовое имя происходит не только от Черного Властелина из Средиземья, но и от горного хребта Саур.

Вероятно, самое первое такое название животному дали в 1964 году. В янтаре мелового периода была найдена тихоходка — крошечное беспозвоночное, родственное членистоногим. Американский энтомолог Кеннет Купер назвал находку Beorn leggi, а семейство для нее — Beornidae. Беорн у Толкина — таинственный огромный человек, обладающий способностью превращаться в медведя (или медведь из старинного рода черных медведей, который оборачивается человеком), а «тихоходка» по-английски water-bear — водяной медведь. Они и выглядят как микроскопические восьминогие пародии на медведей: уморительная внешность и умение выживать в самых суровых условиях, вплоть до космического вакуума, сделали их настоящими звездами Интернета.

P.S. Эта статья про виды животных и растений, а не про гены, белки и прочие молекулы. Но об одной молекуле, названной в честь литературного героя, не могу промолчать. Группа британских исследователей выделила из мочи самцов мышей индивидуальный белок, который не просто привлекает самок, но и, по данным авторов, воздействует на их память и делает особо притягательными другие компоненты запаха этого самца. Белку они дали название «дарсин» в память великолепного мистера Дарси из «Гордости и предубеждения» Джейн Остин. Неромантичные люди эти биологи.