Ля-ля-фа

Иллюстрации Елены Станиковой

Героических профессий три: военные, пожарные и учителя младших классов. Осип Маркович в прошлом был учителем музыки, то есть принадлежал к когорте героев. Люди с таким складом характера многое могут выколотить из Судьбы, да, к несчастью, гены наградили его идеальным слухом. Сочетание музыкальности и внутренней силы ожидаемо привело его в настройщики.
Квартира видала лучшие дни. Хозяйка была ей под стать. Укутанная в какую-то траурную хламиду, она стояла в коридоре, прямая как оглобля, и строго смотрела на Осипа Марковича.
— Соблаговолите разуться.
— Разумеется.
— Подберите тапочки по ноге.
— Спасибо.
Шаркая тапками, Осип Маркович прошел в сумрачную комнату. Рояль царил. Испуганная мебель жалась по стенам. Стулья сбились в углу стадцем, переплелись ногами. Все было очень серьезно.
— Рассказывайте, — бросил Осип Маркович.
— У меня ученики, — волнуясь, начала хозяйка, — рояль приносит скромный достаток. Ах, не тот, что в былые годы, когда музыкальная культура...
— Жертвы были?
— Аркадий, весьма одаренный мальчик...
— Съел?
— Ах, разве это возможно?
— Сплошь и рядом.
— Нет, просто стукнул по пальцам крышкой. Такой скандал!
— Еще?
— Клавдию тоже стукнул. Прекрасная девочка. И фальшивит, как нарочно. Вообще детей к себе подпускать перестал.
— А вас?
— Ах, это же сплошные нервы! Треволнения сплошные! Не буду грешить, со мной он смирен, но как вспомню о детях, так...
— Вы его первая хозяйка?
— Это фамильный инструмент. Наследство батюшки.
Осип Маркович интимно провел рукой по истертым клавишам. Рояль угрожающе загудел, и вдруг хлопнула крышка — настройщик едва успел отдернуть руку.
— Видите! Опять!
Осип Маркович распахнул чемоданчик и достал две никелированные распорки.
— Поднимите крышку. Посмотрим — что можно сделать. Пальцы берегите.
Хозяйка погладила черный лак, с усилием подняла крышку. Осип Маркович ловко поставил распорки. Инструмент возмущенно заныл, задергался. Настройщик успокаивающе похлопал по рояльному боку и возложил пальцы на клавиши. Откинул волосы и вдруг начал молотить:
— Чи-жик Пы-жик где ты был? На Фон-тан-ке-е вод-ку пил!
Хозяйка схватилась за левую грудь и осела на 
пол.
— Па-па у Ва-си си-лен в ма-те-ма-ти-ке, у-чит-ся па-па за Ва-сю весь год!
Рояль выл и звенел, он гудел и взревывал, он пропускал ноты и дергал педалями.
— Два ку-со-че-ка кол-бас-ки у тебя лежали на столе! Ты рас-ска-зы-вал мне сказ-ки!
— Что это за воляпюк! — истерически закричала хозяйка.
— Попрошу не мешать! Жил на све-те ко-зел! Не ба-ран, не о-сел! Бе-э-э! Бе-э-э!!!
Хозяйка по стеночке покинула комнату. Экзекуция продолжилась.

— Вам с молоком?
— Давайте простой. Без сахара.
Хозяйка хлопотала у плиты. По трубе мусоропровода что-то с гулом пролетело вниз. Чайник засвистел чистейшим «ля». Как и всегда после работы, Осип Маркович чувствовал себя опустошенным, словно даже вывернутым нервами наружу.
— Скажите, мой милый, надежда есть?
— Не скрою, пациент запущенный. Классическая музыка, почитание, смена хозяина, скрытые комплексы.
— Пыль! Пыль с него сдувала!
— Больше не сдувайте. Построже!
— Понимаю...
— Блюдечко на полу? У вас есть кот?
— Британец. Маркиз. Сбежал.
— Ой ли?
— Как? — Хозяйка прижала руки к груди. — Вы думаете, это он?
— Весьма вероятно. Весьма. Требуется дрессура. Я вам оставил ноты — играйте не реже трех раз в день. Погрубее. Деревянными пальцами, понимаете?
— Ох...
— Не вздумайте его жалеть!
— Я постараюсь.
— Зайду к вам в четверг.
— Как? Я полагала, что во вторник!
— Очень много дел. Есть такая скрипка... Предположительно Страдивари. Откусила ухо одному альтисту. Данилов — слыхали?
— Боже! Бож-ж-е, дай вам сил!

Уже обувшись, Осип Маркович обернулся, откинул полу плаща, извлек газету.
— Вот смотрите, арт-группа «Балалаечники» скупает старые рояли.
— Зачем?
— Флешмоб готовят. На Фонтанке будут рубить рояли топорами. Тихо, тихо, без сцен! Отчеркните эту статью и на ночь кладите на крышку.
— Вы считаете, что это поможет?
— Профилактика. Не повредит. 
Он косо поклонился и вышел прочь.