Черная металлургия Белокаменной

Дмитрий Степанов
pic_2017_09_44.jpg


Куй железо, пока горячо.

Пословица



Остановленный завод — огромный организм, чей тихий и величественный сон уже не нарушает человек. По темным туннелям текут ручьи, ледяная кровь замороженного предприятия, соприкасаясь с которым в настоящем, можно почувствовать его прошлое. Историю.


В 1852 году у Пьера (Петра Осиповича) Гужона, француза, открывшего в Москве свое дело — сначала гвоздильный заводик за Бутырской заставой, а потом и Шелковую мануфактуру на Шаболовке, родился сын — Юлий Петрович Гужон. Развивая начинания отца, он задумался о более крупном производстве и в 1883 году подал прошение московскому начальству: «разрешить железопрокатное производство, с постановкой машин и станков, на вновь устраиваемом мною заводе», а для организации дела создал Товарищество Московского металлического завода. В правление товарищества вошли представители известных немецких фамилий — были там фон Вогау, Арманды, был и филантроп-предприниматель Г.П.Марк (см. «Химию и жизнь», 2012, 10). В том же году, недалеко от Рогожской заставы и началось строительство завода Гужона.

Как и предприятие Пьера Гужона, новый металлический завод изготавливал прежде всего гвозди и другой крепеж. Но для него необходимо сырье — проволока-катанка. Ее получают, прокатывая полученную в сталеплавильном отделении заготовку. Эту проволоку нужно было нарезать, проковать до нужного размера (старинные гвозди выходили из-под молотка кузнеца и были квадратного сечения) и расковать шляпку. На современном производстве катанку не куют, а протягивают сквозь очко для получения нужного диаметра и проволоку подают в гвоздильный автомат. В общем, массовое производство гвоздей неизбежно требует производства проволоки, а там и производства металла. Неудивительно, что в 1890-м на заводе была запущена первая мартеновская печь для изготовления качественной стали. Из нее катали не только проволоку, но и трубы, и листы. Сырьем служили уральский чугун и донбасский уголь. В начале XX века Московский металлический завод продолжал расти, и в 1917 году число рабочих превысило три тысячи.

Как и большинство промышленников того времени, Юлий Гужон жестоко подавлял забастовки, вызванные обсчетами, штрафами, неоплачиваемым сверхурочным трудом. Известна такая его фраза: «Русские рабочие в свободное время все равно ничем, кроме пьянства, не занимаются. Профессора напрасно пекутся о рабочих; последние сами великолепно отстаивают свои интересы при помощи профессиональных союзов, мощь которых служит лучшим показателем их значения».

Ю.П.Гужона убили в декабре 1918 года, это случилось не в Москве, а на его даче под Ялтой. Несмотря на ноту, которую командование сил Антанты выставило Крымскому правительству, и проведенное расследование, до сих пор неизвестно, кто совершил преступление — рядовые грабители, или же то была охота за скрытыми в Швейцарии общественными капиталами, к которым Гужон, как бессменный председатель Московского общества заводчиков и фабрикантов, мог иметь отношение.

В том же 1918 году главное детище Гужона было национализировано, а в 1922-м переименовано в Московский металлургический завод «Серп и Молот». Грянули перемены, связанные с установлением Советской власти. Для некоторых социальных классов они оказались роковыми. Но как изменишь жизнь крестьян или рабочих? Здесь требуется механизация сельского хозяйства и производства. И превращение СССР в индустриальное государство шло полным ходом: «Даешь пятилетку в четыре года!». Лозунги разжигают трудовой энтузиазм. Плавится металл, мерцает пламя мартена, и к 1928 году завод выходит на довоенный уровень (90 тыс. тонн стали в год), а в 1931 году начинает выпуск специальных сортов сталей — именно для них наиболее подходит неторопливое мартеновское производство, когда плавка занимает несколько часов, а не десятки минут, как в конвертере.

В 1963 году началась, а в 1976-м завершилась замена мартенов на электропечи, завод же полностью перешел на выпуск высоколегированных и нержавеющих сталей и проката из них. Модернизации продлевали и на десятилетия продлили работу Московского металлического завода. Да, изменившего название, реконструированного, но по большому счету все такого же, каким он был в начале своей истории, то есть в последние десятилетия XIX века.

pic_2017_09_45-2.jpg

На заре нового тысячелетия промышленные зоны Москвы стали превращаться в жилые комплексы с парками, стадионами, развлекательными центрами: в 2011 году на заводе в последний раз выплавили сталь. Территорию тогда еще не снесенного предприятия преображали времена года, и, возвращаясь на него вновь, я будто приходил впервые. Осенью вместе с металлом ржавели листья. Весной из-под талого снега проступало железо: что посеешь, то и пожнешь. На окруженной столичной суетой земле, куда, похоже, давно не ступала нога человека, стало страшно находиться. Узкие проезды. Приоткрытые двери строений. Пыль, окалина, металлический лом и что-то еще, неосвещенное, трудноразличимое. Кажется, будто реальность сама возникает лишь в момент, когда на тот или иной объект падает взгляд наблюдателя, почти как в квантовой механике. «Чего я не увидел? Что же там было... могло быть?» — на эти вопросы нет ответа ни в этой заметке, ни на уже несуществующем заводе.

Нынешние производства никогда не будут такими: с деревянными крышами цехов, с дощатым полом. В современных производственных зданиях нет места кованому железу и кирпичу, они лишены той, особой, эстетики. Технический прогресс делает возможным создание принципиально новых товаров, в которых мы начинаем нуждаться лишь с их появлением: предложение рождает спрос. И все же продукция, выпускаемая в настоящем, нередко не столь ценима, как вещи, давно находящиеся в обращении.

Вместе с тем мы не задумываемся о красоте и историческом значении старых, зачастую недействующих предприятий. Тех самых, где были сделаны антикварные вещи или сталь, которая по сей день продолжает свою службу в памятниках архитектуры.


pic_2017_09_45-1.jpg



С другими фотографиями бывшего завода «Серп и Молот» можно ознакомиться здесь:


https://www.facebook.com/StepanovDmitryAlexandrovich

Разные разности
Безопасная замена фентанилу
Исследовательская группа из Майнцского университета им. Иоганна Гутенберга, кажется, нашла возможное альтернативное обезболивающее. Им оказался анихиназолин B, который выделили из морского гриба Aspergillus nidulans.
Наука и техника на марше
В машиностроении сейчас наблюдается оживление. И то, о чем пойдет речь в этой заметке, это лишь малая толика новинок в области специального транспорта, который так необходим нам для освоения гигантских территорий нашей страны.
Пишут, что...
…даже низкие концентрации яда крошечного книжного скорпиона размером 1–7 мм (Chelifer cancroides) убивают устойчивый больничный микроб золотистый стафилококк… …скрученные углеродные нанотрубки могут накапливать в три раза больше энергии на еди...
Мамонты с острова Врангеля
Остров Врангеля открыл в 1707 году путешественник Иван Львов. А в конце XX века на острове нашли останки мамонтов. Их анализ показал, что эти мамонты дольше всего задержались на Земле. Но почему же они все-таки исчезли?