Бессмертие: минусы и плюсы

Человечество на протяжении всей своей истории мечтало о бессмертии. Постоянный эпитет олимпийских богов — «бессмертные»; боги Асгарда живут вечно и не стареют благодаря золотым яблокам Идунн; череда перерождений в буддизме, Элизиум древних греков и христианский рай — в легендах разных народов появляется образ бесконечной жизни, вечного сохранения человеческого (или божественного) «я». Как правило, бессмертные существа прекрасны, беззаботны, не страдают от болезней.

Были, правда, и другие легенды, в которых бессмертие давалось не в награду, а в наказание. Вечный Жид Агасфер и Летучий Голландец вынуждены вечно скитаться, обитатели преисподних терпят вечные муки.

Один из наименее привлекательных образов бессмертия создал Джонатан Свифт в третьем путешествии Гулливера. Там описаны струльбруги — с ними случилось что-то вроде редкого генетического заболевания, которое окружающие считали проклятием. До зрелого возраста струльбруги жили как обычные люди, потом старели, становясь мрачными и угрюмыми, и влачили бесконечное существование дряхлых и болезненных стариков.

Но даже если физическое здоровье удастся сохранить, как быть с жизненным опытом и тяжкими воспоминаниями? Бессмертных эльфов Толкиена жизнь в Средиземье рано или поздно начинала тяготить, и они добровольно уходили за море, в блаженную страну Валинор.

А что будет в нашем обществе? Допустим, появится технология, которая позволяет остановить или даже обратить вспять старение организма. Люди получат возможность жить неограниченно долго. К каким последствиям это может привести?

Ну вообще-то за последнее столетие средняя продолжительность жизни и так практически удвоилась. Процентщице Алене Ивановне у Достоевского было 42 года, и она считалась старухой. Сейчас к женщине такого возраста мы скорее обратимся «девушка», чем «бабушка».

К чему это приводит? Во-первых, к геронтократии в политике, науке и бизнесе. На выборах президента США конкурировали 69-летняя Клинтон и 70-летний Трамп. Дэвид Рокфеллер прожил 102 года. Английская королева Елизавета II находится на престоле уже 65 лет, поставив рекорд среди английских монархов (правда, достижение Людовика XIV еще не превзошла — он получил фору, став королем в пятилетнем возрасте).

На верхних уровнях иерархической пирамиды концентрируются люди пенсионного возраста, с когнитивными искажениями, свойственными этому возрасту. В этом заявлении нет попытки дискриминировать пожилых: тот факт, что стиль мышления и стратегия принятия решений зависят в том числе от возраста, хорошо известен. C накоплением жизненного опыта, преимущественно негативного, у человека снижается склонность рисковать. Поэтому даже если представить, что медицина позволит полностью сохранить здоровье и работоспособность, как это иногда случается и сейчас с некоторыми выдающимися людьми, сохраняющими живость мышления до глубокой старости, прогресс все равно несколько замедлится.

Казалось бы, есть поговорка «Если б молодость знала, если б старость могла», и медицинские достижения позволят сделать так, чтобы «старость могла». Но, по-моему, это не слишком реально. Если пожилые люди захотят сделаться более решительными и не тормозить прогресс, им придется специально учиться игнорировать жизненный опыт, оценивать вероятность неблагоприятных событий, с которыми уже приходилось сталкиваться, как пренебрежимо малую. Это довольно сложно даже тогда, когда опыт охватывает всего лишь четверть века. (Хотя в быстро меняющейся области информационных технологий за эту четверть века прошла целая эпоха, поэтому хотя бы попытаться занять позицию человека, видевшего смену эпох, я могу.) Резонно спросить, не сведут ли на нет преимущества жизненного опыта попытки его игнорировать. С другой стороны, не исключено, что препятствия, считавшиеся непреодолимыми, когда директор был молодым, могли просто исчезнуть, а беспроигрышная стратегия — превратиться в бессмысленную.

Так или иначе, при подобном раскладе у молодежи все меньше перспектив карьерного роста, а часто и вообще перспектив устроиться на работу. Хорошие позиции заняты пожилыми людьми, которые не хотят уступать свои рабочие места, тем более что у молодых и правда нет такого опыта, а образование его не заменяет. В Европе, особенно Южной (где экономическая ситуация сложнее), это сейчас уже осознается как проблема.

Но это пока всего лишь замедление старения, а не его остановка. Что же будет, если люди вообще перестанут стареть?

Очевидно, что каким бы ни был способ предотвращения старения, на начальном этапе развития он будет дорогим и труднодоступным. То есть первыми обеспечат себе бессмертие власть имущие, политики, крупные бизнесмены и звезды шоу-бизнеса.

Наше общество вообще очень сильно ориентировано на карьеру. Предполагается, что «то старших выключат иных, другие, смотришь, перебиты», — даже если численный состав организации не изменяется, в ней постоянно происходят кадровые перестановки. Кто-то уходит на пенсию, кто-то занимает места ушедших, и так по цепочке до самых младших сотрудников, перед которыми открываются вакансии. Если же люди станут жить вечно, то ничего этого и не произойдет. Как в повестях Гоголя, будут младшие клерки прозябать на своих позициях десятилетиями и столетиями.

С другой стороны, обществу, в котором нет смертности, придется очень сильно ограничивать рождаемость. Китайская политика «одна семья — один ребенок», от которой Китай недавно со вздохом облегчения отказался, покажется верхом либерализма по сравнению с теми условиями, на которых можно будет получить разрешение на продолжение рода в обществе бессмертных. Примерно такое общество было описано в фантастическом романе П. Шумила «Процент соответствия». Там квота на рождение новых членов общества фактически равнялась количеству погибших от несчастных случаев.

Интересные эффекты бессмертие может дать в области семейной жизни. Уже сейчас заметна тенденция, что браки заключаются не на всю жизнь. Лет за 20—25 многие люди меняются настолько, что те, у кого были общие интересы, внезапно обнаруживают себя совершенно чужими друг другу. Если у людей впереди будут века, то, скорее всего, это станет нормой. Люди заключат союз, чтобы вырастить ребенка, а после того, как он начнет самостоятельную жизнь, — разбегутся. Необходимости «поддерживать друг друга в старости» не будет, поскольку не будет и самой старости.

Правда, продолжительность взросления ребенка может существенно возрасти. Няня Татьяны в «Евгении Онегине» была выдана замуж в 13 лет, еще в первой половине прошлого века поступление на завод после четырех классов школы никого не удивляло. А сейчас большая часть молодежи получает высшее образование, то есть процесс учебы занимает 16—17 лет и завершается годам к 22—23, не раньше.

С другой стороны, что такое 25—30 лет по сравнению с вечностью?

Если люди окажутся способными веками сохранять молодость, то наверняка окажутся распространенными межпоколенческие браки, в которых один из супругов старше другого на несколько веков. Выглядят-то оба одинаково молодо. Так что при оценке близкородственных браков придется учитывать возможность не только браков между двоюродными-троюродными братьями, но и браков между прямыми предками и потомками. В принципе количество общих генов у двоюродных брата и сестры такое же, как у прапрадеда и праправнучки, то есть, вероятно, это будет считаться исключительным случаем, когда брак в принципе возможен, но рекомендуется контроль медицинских генетиков, если пара решит завести потомство. А вот прапраправнук и прапрапрабабушка — пожалуй, достаточно отдаленное родство.

В общем, изобретение человечеством бессмертия, или хотя бы продления жизни в несколько раз, приведет к таким революционным изменениям в устройстве общества, каких, пожалуй, не дала и промышленная революция вместе с урбанизацией.

Надо признать, что у продления жизни есть и положительные стороны. Сейчас у нашей цивилизации очень небольшой горизонт планирования. Практически нереально взяться за проект протяженностью в несколько десятилетий, поскольку исполнитель, или заказчик, или оба они рискуют не дожить до завершения. А когда угроза конечности жизни исчезнет, можно будет взяться за такие вещи, как селекция галапагосских черепах или выращивание рощ из мамонтовых деревьев.

Кроме того, станут возможными полеты к звездам. Сейчас известная нам физика ограничивает скорость полета скоростью света, а если смотреть на вещи реально, то максимум десятками процентов от этой скорости. Следовательно, путешествие даже до ближайших звезд будет соизмеримо по продолжительности с человеческой жизнью, и то скорее на уровне научной фантастики. Реальной технике — космическим аппаратам «Вояджер» — потребовалось 40 лет, чтобы добраться до отдаленных окраин Солнечной системы.

Но если люди будут жить сотни лет, подобные сроки перелетов перестанут быть для них препятствием. Как не были сроки кругосветных плаваний в три — пять лет препятствием для землепроходцев эпохи Великих географических открытий со средней продолжительностью жизни в 30—35 лет.