Фантастика

Мои мысли идут так же медленно и неторопливо, как время на этом астероиде. У меня впереди много времени. Пожалуй, даже слишком много. К сожалению, я плохо помню то, что было пятнадцать лет назад. События десятилетней давности вспоминаются намного лучше...

Над развалинами башен-близнецов слабо курился сизый дым, и в сером вечернем освещении мне показалось, что груды камней, бетона и полуразрушенных конструкций едва заметно шевелятся, будто люди, оставшиеся внутри, совместными предсмертными усилиями пытались приподнять навалившуюся на них массу...

— У нас тут приют для животных, как видите, — продолжала старушка, бодро шагая впереди. — Ну и время от времени бывают выставки, соревнования. А гостиница не всякая пускает с животными, поэтому несколько номеров у нас есть. Вот, собственно, сюда...

Солнце маленькое, зеленое, но жарит так, что в полдень на открытое место не выходи — спечешься. Слоувен, руководитель экспедиции, с нутряным стоном прикрыл глаза, но и под веками разливался изумрудный свет. Он надел темные очки и зашипел — уши саднило...

— Дракон! Дракон! — кричал маленький мальчик, тыкая в небо грязным пальцем. Одинокий дракон заложил красивый вираж над пустыней и скрылся за горизонтом...

Кабриолет затормозил возле новенькой помпезной высотки с барельефами. Богдан расплатился с сидящим на козлах шофером, выбрался из машины и помог вылезти Ляле. Они остановились на краю тротуара под сияющим знаком стоянки...

Алю разбудила Шашка. Кошка устроила охоту на тапки и гоняла их по комнате, пока не загнала в щель под шкафом. Запрыгнула на стул и затаилась в ожидании, когда тапки осмелеют и выползут, но те, тоже не дураки, отсиживались...

Император Цус умер, едва над изгибами куполов показала свой бледный лик Старшая Луна. Мозолистые, поросшие жестким пушком лапы Летящего в Недосягаемой Вышине разжались, и он обрушился с жердочки на пол, застланный драгоценным ковром, сотканным на планете, где он никогда не был, — особам его статуса не позволялись межзвездные путешествия...

Перемены в жизни — это хорошо. А перемены к лучшему — еще лучше. Хотя один зимовик из нашего отдела, в прошлом специалист по обледенению железных дорог, однажды сказал: «Когда машинист начинает искать новые пути, состав сходит с рельсов»...

— Рад приветствовать вас на Мозамбии, госпожа Нисимова, — сказал Гай Эванс, вице-президент компании «Туземные товары». — Прошу вас, садитесь...

Даже через две весны детей у них так и не появилось. Преемнику вождя предлагали по-хорошему: не можешь с женой детей нарожать — нарожай с другими женщинами. Они, конечно, не красавицы, но детей приносят с завидным постоянством, и даже не по одному. Нао хмурился и хватался за дубину...

Со своими Терим почти не общался, разве что объявлялись дела, касающиеся всех. Но таких не случалось давным-давно. Поэтому Терим очень удивился, когда посреди единственной комнаты, едва не загородив проход, объявился переговорный столб...

— Ну что? — спросил капитан подошедшего техника.
— Бесполезно, сэр. Я же не компьютерщик. С вашего позволения, сэр. Это что-то в главном процессоре. Я не могу даже запустить сканирование двигателей...

— Все-таки я не понимаю, — сказал Ёшка. Машина продолжала гудеть, выдавая упаковки сандвичей, которые Дрю едва успевал складывать в коробку. Снаружи было довольно жарко, а в автоматической столовой стояла приятная прохлада. Это была единственная причина, по которой Ёшка не остался ждать приятеля на солнце, а зашел внутрь...

Посленочь. Недодень. Мутно. Край океана точит небесный горшок, опрокинувшийся на него сыростью и туманом. Потому что ему больше нечего точить. Старики говорят, раньше там, на горизонте, была земля. Она не плавала и не качалась под ногами, как шляпка водорослей-мутантов. Не уходила под воду, если ты сиганул на нее с крыши хижины...

— Мама, мама, папа мне смешал кокопопсы с колечками, — жалобно говорит Хлоя, выбегая из комнаты со своей желтой миской-динозавром.
— Минутку, — произношу я, отхлебывая чай, растягивая ногу и не отрывая взгляда от страницы новостей на стекле кухонного шкафа...